[ КРАСНЫЙ ТЕРЕМ СУДЬБЫ ]
Мне доводилось фотографировать разных легендарных людей. Петербургского рокера Бориса Гребенщикова и испанского певца Рафаэля. Польского кинематографиста Кшиштофа Занусси и советского режиссера Андрона Кончаловского. Рано ушедшего актера Виктора Авилова и дожившего до 108 лет художника Бориса Ефимова…
Эти имена на слуху. Но есть и те, о ком известно меньше, но их заслуги от этого не становятся скромнее. И один из таких «незаметных» героев — российский гражданин Игорь Кимаковский, находящийся в украинском плену.
С Игорем и его избранницей я познакомился летом 2014 года. Подумать только: прошло пять лет. А будто — вчера…
Ребята пригласили меня фотографировать будущую свадьбу. А еще романтическую прогулку — лавстори. Игорь, ценитель традиций, намеревался одолжить народные костюмы у друзей-реконструкторов. И организовать фотосъемку в русском стиле.
Я воодушевился. Фотосессия обещала быть интересной. Признаться, скучно снимать незамысловатые лавстори, с парочкой гуляющей за ручку. Само собой, можно классно отснять и такой сценарий. Профессионал на то и профессионал, чтобы при любом раскладе выдавать стабильный результат.
Однако, когда созвонились, уже перед съемкой, выяснилось: мы по-разному представляем сам процесс.
Игорю отчего-то придумалось фотографироваться в ресторане «Подворье» между Пушкиным и Павловском. Попсовое местечко оформленное в стиле древнерусского зодчества, каким его мог бы увидеть художник комиксов.
Там тьма посетителей и стойбище автомобилей. И работать в таких условиях — нереально. Поэтому я предложил альтернативу: комплекс Шуваловка вблизи Петергофа. Он раз в двадцать больше и там никого нет. Разве что олени бродят…
Мне не впервой спорить на такие темы. Рассуждаю просто: выбрали фотографа, так доверяйте ему. Не станете же вы поправлять хирурга в момент операции и учить как ловчее держать скальпель. Поэтому я настоял на своём: снимаем в Шуваловке. Точка.
Игорь нехотя уступил. Но было понятно: не убедил.
Мы встретились уже на локации. Палило солнце. Было жарко. Ребята переоделись прямо в автомобиле и мы начали работать.
Обычно я заранее делаю раскадровку. Как в кино. То есть рисую эскизы будущих сцен.
Но здесь это было бессмысленно. Конечно, я заранее проверил: в котором часу ляжет подходящий свет. Благо появился софт, демонстрирующий: как будут падать тени в нужной точке в указанное время. Но в Шуваловке чересчур много хаотично разбросанных строений: колодцев, теремов, амбаров. И невозможно предсказать, как каждый из них будет освещен.
Пришлось импровизировать. Подходили к крутой лестнице и придумывали, как половчее это обыграть. Попадался стог сена — зарывались в него. На заднем плане пасся конь, бежали, чтобы заполучить его в кадр. Сюжет диктовала сама натура.
Игорь отыскал поляну иван-чая. Потом одиноко растущую березу. Все это, конечно же, пригодилось для съемки.
Работали три часа. Я стараюсь уложиться в этот временной отрезок. Два — маловато. А после трех герои устают.
После обработки отснятого материала пришло время монтажа фотоклипа.
Когда мы создаем видеоряд, то отталкиваемся от музыки. Она задает и темп и динамику будущему ролику. И тут мы, неожиданно, столкнулись с проблемой.
Какую музыку взять? Ясно, что русскую с народными мотивами. Но углубляться в фольклор не хотелось. А тогда что?
На ум пришла опера Бородина «Князь Игорь» (что сочеталось с именем нашего героя) и ария половчанок: «Улетай на крыльях ветра. Ты в край родной, родная песня наша».
Это красивая мелодия, но если вслушиваться, то понимаешь: в тексте говорится о востоке. Все-таки попробовали. Получилось чересчур пафосно. И натужно монтировалось с изображением.
Хотелось больше душевной теплоты. Перебрали еще пару десятков песен. Все не то. Тогда вдруг вспомнилась полузабытая песня Соловьева-Седого и Исаковского «Услышь меня, хорошая». Новому поколению она известна (если известна?) в исполнении Максима Леонидова. Из альбома «Папины песни». Но Леонидов поет ее слишком медленно и это нам не подходило.
Перебрали еще несколько исполнений. От классического Георга Отса, до кокетливого Б.Г. И только исполнение Валерия Семина подошло идеально. Изображение и музыка слились воедино.
Игорь был в восторге. Нам удалось передать именно то настроение, о котором он и мечтал.
Наступил день бракосочетания — 9 августа 2014 года. Надо отдать должное Игорю: свадьбу он срежиссировал сам. И проделал это скрупулезно. Для сборов снял просторный номер в престижном пушкинском отеле. И решил отказаться от стандартного «выкупа», а подойти креативно и исполнить под балконом серенаду.
Для меня это было ново. Ни до того, ни после, ничего подобного видеть не довелось. Обычно женихи на такие жертвы не идут. Игорь нанял музыкантов, которые установили аппаратуру на улице, прямо под балконом.
Логично было ожидать, что серенада будет исполняться на итальянском. На то она и серенада. Но Игорь и здесь подошел нестандартно. Он спел украинскую песню Александра Пономарёва «Я люблю тільки тебе…». С микрофоном прямо посреди улицы. Я делал репортаж и радовался каждому кадру.
По иронии судьбы случится так, что именно украинские власти и закроют россиянина Кимаковского на четыре года в тюрьму. И искренняя любовь к национальной культуре «вышиванок» ничем ему не поможет.
Игорь руководил Центром информационных технологий Аграрного университета и поэтому был уверен: вся техническая сторона свадебного банкета будет отлажена безукоризненно. И клип с лавстори украсит этот вечер.
Я же с самого начала был настроен скептично. Редко на каком банкете слайдшоу воспроизводится нормально. То пропорции искажены. То музыка отстает от изображения, из-за того, что комп ведущего не тянет. Но подчиненные Игоря вроде бы подготовились серьезно. Специально натянули огромный экран и привезли проектор, что настраивало на оптимистичный лад.
Но чуда не случилось. Его сотрудники … забыли захватить нужный кабель. Пришлось подключать тот, что оказался под рукой. А он не подошел и от того всеми ожидаемый клип задергался и подвис. Потом кое-как зашевелился и выдавил вместо буйства красок — три цвета с лютым шумом.
Гости пожимали плечами и недоуменно переглядывались.
На Игоря было больно смотреть, до того он принял этот прокол близко к сердцу. Ведь ему так хотелось, чтобы весь праздник прошел идеально. И ему было важно показать этот ролик в русском стиле.
Но он с честью вышел из ситуации: галантно извинился перед гостями и подробно рассказал, как создавался клип и насколько он хорош в оригинале. Вместо премьеры прозвучала лекция, что тоже, согласимся, неординарно…
Но потом он устроил отдельный показ для гостей и друзей. И там все уже работало как положено.
Мне понравилось, что многое на празднике было сделано руками самого Игоря. Например, зал украшали рукотворные деревья, на кронах которых вместо листьев висели фотокарточки.
Но праздник закончился. И вскоре Игорь уехал на Донбасс. Он посчитал своим долгом помочь мирным жителям восстанавливать разрушенную инфраструктуру.
После этого мы встретились еще раз, когда он ненадолго вернулся в Питер. Он попал под обстрел и был ранен в голову и плечо. Пережил контузию. Казалось бы этого было более чем достаточно, чтобы сказать себе: «Стоп! Хватит»
Но нет. Он опять вернулся в Дебальцево. Еще не до конца оправившись после ранения. Не смог бросить начатое. Не смог оставить тех, кто на него рассчитывал…
А потом случилось страшное. Игоря захватили украинские силовики.
После этого будут четыре года заключения. Четыре года лишений, голодовок, снятия с обмена. Короткого выхода под подписку и последующего похищения. Ему довелось пережить и равнодушие теперь уже бывших друзей и предательство теперь уже бывших близких. Но несмотря на невзгоды, Игорь остается образцом несгибаемости и мужества.
Когда его ненадолго выпустили под подписку о невыезде, то он попросил меня прислать ему файлы с той самой лавстори. Напечатал их. Заказал красивые рамки. И, насколько мне известно, один из этих чудом уцелевших отпечатков, до сих пор висит на стене в его камере.
Надеюсь, что свет в конце туннеля все ближе. И уже скоро Игорь вновь сможет ступить на родную землю. Ощутить запах нагретых солнцем трав. И вдохнуть полной грудью свежий воздух, после душной атмосферы бандеровской камеры…
